Токенизация реальных активов за последние годы превратилась в один из главных трендов на стыке глобальных финансов и криптотехнологий. Она обещает открыть доступ к триллионам долларов капитала, вывести рынок на круглосуточный режим торговли и убрать задержки расчетов, которые десятилетиями считались нормой для традиционного сектора.
Однако токенизация RWA — это не просто «улучшенная версия» старых процессов. Это попытка заложить основу для программируемой экономики. И хотя крупные финансовые институты активно экспериментируют с новыми моделями, большинство инициатив пока так и остается на уровне пилотов и sandbox-проектов.
Чтобы разобраться, почему переход буксует и какие изменения необходимы, в статье используются оценки и опыт ведущих участников рынка: Артура Фирстова, CBO Mercuryo; Федерико Вариолы, CEO Phemex; Вивьен Лин, CPO и главы BingX Labs; Люсьена Бурдона, биткоин-аналитика Trezor; Берни Блума, основателя и CEO Xandeum Labs; Патрика Мерфи, управляющего директора Eightcap в Великобритании и ЕС; и Вугара, COO Bitget.
Их выводы помогают увидеть, что успех токенизации требует не только правовой ясности, но и глубокого пересмотра архитектуры, на которой строится современная финансовая система.
Архитекторы и нормы: что сдерживает выход за рамки пилотов
Часто можно услышать, что главная проблема токенизации — неопределенность правил. На практике регулирование как раз довольно активно развивается, а настоящие сложности лежат в устройстве финансовой инфраструктуры.
Патрик Мерфи из Eightcap объяснил, как на токенизированные активы смотрят регуляторы:
«Токенизированные реальные активы, будь то недвижимость, облигации или другие инструменты, — это естественная эволюция рынков капитала, но они не существуют в правовом вакууме. Сейчас KYC/AML-рамки адаптируются, а не переписываются с нуля, чтобы учитывать новый формат владения».
Он указал, что такие активы, как правило, классифицируются как ценные бумаги:
«Это означает, что эмитенты и платформы обязаны соблюдать уже существующие правила: обязанности по раскрытию информации, торговые нормы и другие требования, даже если актив существует на блокчейне».
Мерфи добавил:
«Инвесторы в токенизированные активы по-прежнему должны проходить полноценную идентификацию, а транзакции должны контролироваться на предмет подозрительной активности. Я вижу, что многие платформы внедряют автоматические проверки личности и инструменты блокчейн-аналитики, чтобы поддерживать эти стандарты, не нарушая эффективность токенизации».
Артур Фирстов из Mercuryo считает, что главный барьер — архитектурный. Он признал, что пилоты вроде токенизированного фонда BlackRock или экспериментов Robinhood имеют ценность, но остаются тесными изолированными системами.
«Сейчас токенизация в основном живет в фазе proof-of-concept, — сказал он. — Это важные шаги, но пока это замкнутые экосистемы с ограниченной интероперабельностью. Исполнение и соблюдение правил остаются офчейн. Можно обернуть актив в токен, но если операционная логика работает вне блокчейна, вы не получаете ни скорости, ни автоматизации, ни сочетаемости».
По словам Фирстова, традиционная модель опирается на пакетную обработку и ручные процедуры, тогда как блокчейн требует автоматической, машинной логики в реальном времени. Из-за этого токенизация не может полностью раскрыть свой потенциал.
Он подчеркивает:
«Пока институты не внедрят программируемую кастодию и автоматические механизмы соблюдения норм, токенизация будет оставаться пилотным упражнением. Тормозит не регулирование — тормозит архитектура».
Вугар из Bitget обратил внимание на ключевое условие масштабирования:
«Чтобы токенизация выросла до многотриллионного рынка, нужен не только стандарт токена. Требуются надежные, проверенные временем on/off-рамп решения и точки входа институционального уровня. TradFi нужно быть абсолютно уверенным, что первое соприкосновение с цепочкой — первичная кастодия, первый расчет — полностью защищено и встроено в прозрачную модель соблюдения норм».
Люсьен Бурдон из Trezor не скрывает скепсиса и задает фундаментальный вопрос:
«Я скептически отношусь к нарративу RWA», — сказал он.
Он подчеркнул, что ключевые правовые связи активов остаются централизованными:
«Традиционные платформы могут обновить инфраструктуру и перейти на 24/7 торговлю без блокчейна. Это по-прежнему бумажные активы, обеспеченные централизованными правовыми механизмами. Если вы торгуете централизованными активами на централизованных площадках, модель доверия остается централизованной, независимо от технологии».
С его точки зрения, токенизация должна приносить то, что невозможно воспроизвести в обычных базах данных: программируемость и возможность строить поверх токенизированных активов новые финансовые инструменты.
Трудности интеграции: от данных ончейн к реальным действиям
Сложности начинаются не на уровне данных, а на уровне возможности действовать на основе этих данных.
Артур Фирстов привел пример с оракулами:
«Самое большое трение — не в том, чтобы разместить данные в блокчейне, а в том, чтобы сделать эти данные рабочими внутри регулируемых систем. С точки зрения институционального участника это ничего не меняет, если кастодия, разрешения и управление рисками не могут взаимодействовать с этими данными программируемо».
Он уточнил:
«Можно написать смарт-контракт, который в реальном времени “читает” ВВП, но невозможно, чтобы регулируемый фонд автоматически ребалансировал портфель на основе этих данных. Это разрыв между потоком данных и реальными финансами — именно поэтому интеграция TradFi ощущается как попытка соединить две разные операционные системы».
Вивьен Лин из BingX Labs подчеркнула:
«Перенос TradFi на блокчейн — это не plug-and-play. Он заставляет переосмыслить каждый слой процесса — от нормативных требований до инфраструктуры. Эти системы создавались не под блокчейн, поэтому все — от рабочих процессов комплаенса до способов хранения данных — должно быть пересмотрено».
Она также отметила:
«Понимание кошельков, моделей кастодии и работы протоколов требует базового уровня знаний в крипте».
Переход, таким образом, становится не только технологическим, но и организационным и образовательным процессом.
Парадокс частного долга: сочетание риска, ликвидности и данных
Токенизация частного долга, корпоративных обязательств и недвижимости рассматривается как один из самых перспективных направлений.
Патрик Мерфи объяснил, как токенизация меняет управление портфелем:
«Для институциональных инвесторов токенизация дает значительно более высокую ликвидность и делает активы более удобными для торговли. Это позволяет динамичнее управлять экспозицией, отслеживать дробное владение токенизированными активами и диверсифицировать портфели».
Он добавил:
«Но в то же время возникают новые операционные и технологические риски, включая вопросы кастодии и зависимость от того, как устроено управление самой платформой».
Мерфи отметил:
«Для розничных инвесторов токенизация открывает доступ к активам, которые раньше были недоступны из-за высокого порога входа. Дробное владение снижает минимальный порог и позволяет участвовать, например, в проектах недвижимости или инфраструктуры с меньшими суммами».
Но он предупредил:
«Это неизбежно влечет риски низкой ликвидности вторичных рынков и неопределенности регулирования».
Вивьен Лин сказала:
«Мы переносим активы, которые исторически были частными и неликвидными, в среду круглосуточной торговли. Их поведение в новых условиях остается по большей части неизученным. Мы не знаем, как они будут реагировать на мгновенную ликвидность и глобальное участие».
Берни Блум из Xandeum Labs отметил:
«Перевести частный долг в ончейн-формат очень сложно без расширения ончейн-хранения. Чтобы кредит обеспечивался реальным активом, требуется хранить кредитные отчеты, титулы, историю занятости, подтверждение адреса и многое другое. Эти требования будут расти взрывными темпами. Именно эту проблему Xandeum и стремится решить».
Частные блокчейны: переходный инструмент и потенциальный барьер
Многие крупные организации используют закрытые, разрешенные сети, такие как Onyx или GS DAP. Они позволяют тестировать токенизацию в контролируемой среде.
Артур Фирстов объяснил:
«Это одновременно мост и фильтр. Частные, разрешенные цепочки служат регуляторными песочницами. Они позволяют крупным институтам тестировать программируемые расчеты без полной экспозиции к открытому интернету. В краткосрочной перспективе они незаменимы — они помогают выстроить операционную уверенность».
Вивьен Лин согласилась:
«Я воспринимаю частные сети как переходный этап. Они дают традиционным финансовым институтам среду, где можно опробовать блокчейн, сохранив привычный уровень контроля».
По словам Фирстова:
«Частные цепочки — это огороженные сады. Но ликвидность, прозрачность и возможность объединять приложения — это преимущество публичных блокчейнов вроде Ethereum, Arbitrum или Base».
Вугар из Bitget был еще более прямолинеен:
«Ценность токенизации — в универсальной доступности и глубокой ликвидности. Это свойство публичных сетей. Если каждый крупный банк построит свой закрытый контур, идея создания единого глобального рынка будет утрачена. Частные цепочки должны быть мостами, а не стенами».
Федерико Вариола из Phemex предупредил:
«Мы должны сознательно поддерживать тех, кто создает открытые технологии. Гибриды TradFi могут быть прибыльными, но они несут риск размывания принципов, которые делают криптоэкосистему уникальной».
Архитектура, которая формирует будущее: программируемые финансы
Эксперты сходятся во мнении: долгосрочный успех токенизации зависит от перехода к финансовой архитектуре, где правила зашиты в код.
Артур Фирстов сформулировал:
«Победит архитектура, которая объединяет уровень контроля TradFi и уровень программируемости DeFi. Это умные аккаунты с политическими слоями, автоматические расчеты и встроенный комплаенс».
Это означает использование смарт-кошельков (account abstraction), где требования KYC/AML, ограничения на сделки и правила доступа встроены прямо в код.
SWIFT тестирует взаимодействие банковских сообщений с публичными блокчейнами через Chainlink. BNY Mellon экспериментирует с объединением ончейн- и офчейн-активов под единым политическим управлением. Их цель — сделать управление рисками, отчетность и исполнение правил автоматическими.
Фирстов подводит итог:
«Когда риск, отчетность и исполнение становятся программируемыми вместо ручных, токенизация превращается в инфраструктуру. Будущее не в отдельных токенизированных активах, а в программируемых финансах, которые работают в реальном времени».
В итоге будущее токенизации определяется доверием. Традиционным институциональным игрокам нужно убедиться, что код надежен и поддается контролю. Криптосообществу — что приход крупных игроков не приведет к тотальной централизации.
Победит та модель, которая снижает трение, улучшает ликвидность и сохраняет безопасность и гибкость систем, основанных на детерминированном исполнении.
Токенизация — это не только перенос активов в блокчейн. Это создание нового финансового механизма, где правила встроены в код и срабатывают автоматически и точно.
